1940 год, Великобритания. Анна — пятнадцатилетняя девушка, в которой никто не узнал бы немецкую беженку, а ее брат Макс — один из лучших студентов Кембриджа. Семья Анны избежала смертельной опасности во Франции, но война настигает их и в Лондоне. Бомбежки, страх, ночные кошмары, а вдобавок — эмигрантская бедность, неустроенность и неожиданное притеснение со стороны английских властей. Все, что Анна может противопоставить выпавшим на ее долю трудностям, — это молодость, талант и жажда счастья. Но достаточно ли этого?

Об авторе:

Джудит Керр — классик британской детской литературы, обладательница Ордена Британской империи за вклад в детскую литературу и просветительскую деятельность, посвященную трагедии Холокоста. Она прожила долгую жизнь, продолжая писать и иллюстрировать до самой смерти. 23 мая 2019 года Джудит Керр скончалась в возрасте 95 лет.

«Война и мир» — самый известный роман Л.Н.Толстого, как никакое другое произведение писателя, отражает глубину его мироощущения и философии. Эта книга из разряда вечных, потому что она обо всем — о жизни и смерти, о любви и чести, о мужестве и героизме, о славе и подвиге, о войне и мире.

Писать о сюжете романа-эпопеи — авантюрная затея. Есть эпические шансы не уложиться в ограниченное количество строк. Поэтому опишем «Войну и мир» как физики, а не лирики. Ведь физики лаконичны даже тогда, когда говорят о Вселенной. Итак, Кутузов и Наполеон — это два магнитных полюса. Пусть отдельные силовые линии в пространстве между ними будут действующими лицами романа. Таких насчитывается 569. В это число входят все классы общества, все возрасты и характеры; автор анализирует их жесты, мимику и даже мысли. А общее магнитное поле условимся считать народом, или, в зависимости от проявления его в романе, толпой. Вся эта чудесная физика взаимодействует и живет в объеме одной книги, но всегда дарит новые подробности наблюдателю, как если бы он пристально вглядывался в вещи и видел за молекулами атомы, а за ними — элементарные частицы. И затем бы укладывал увиденное в общую картину мира и словно бы чувствовал странный магнетизм — но уже не приборами, а самой душой.